Сумчане ждут возвращения священника, попавшего в страшную аварию
Все, что с нами случается в жизни, – не просто так. На все воля Божия. И даже когда Господь забирает к Себе лучших или посылает тяжелое испытание – таков Его промысел…
Когда два священника Серафимо-Сергиевского храма – протоиереи Алексий Радивилов и Вячеслав Темный с матушкой Лией попали в страшное ДТП под Орлом, многие знавшие их восприняли это как личную трагедию, как беду, случившуюся с близкими и дорогими людьми. К сожалению, отец Алексий, не приходя в сознание, скончался в Орловской областной больнице и был похоронен на Барановском кладбище в Сумах 8 июня, о чем ВШ писал в прошлом номере. Состояние о.Вячеслава и его матушки остается тяжелым. Батюшка был подключен к аппарату искусственной вентиляции легких, дышать самостоятельно он не мог из-за осложнений, развившихся после ДТП. Врачи никаких прогнозов не давали – говорили, что надеются на чудо и крепкий организм. Все это время тысячи православных верующих вместе со священниками молились о здравии настоятеля Серафимо-Сергиевского храма и его жены. И сейчас появилась надежда на то, что о.Вячеслав вернется на свой приход.
Многие, кому приходилось по жизни сталкиваться с о.Вячеславом, говорят о нем с необыкновенной теплотой. Кого-то в нем подкупает доступность и простота, кого-то – готовность в любой момент прийти на помощь страждущим. Все в нем видят доброго пастыря, твердо стоящего в вере, нестяжательного и бескорыстного, талантливого и творческого. Чего только стоит деревянный красавец-храм, проект которого батюшка вынашивал не один год! А еще он – прекрасный и самобытный фотограф, способный увидеть красоту Божьего мира даже в обычной паутинке или капле росы. При этом он не боится никакой работы. Первый временный храм (рядом с деревянным) он строил с прихожанами сам.
Все желают о.Вячеславу и матушке Лие скорейшего выздоровления и возвращения на приход. Ниже мы публикуем историю-воспоминание сумчанки о том, какую роль сыграл батюшка в ее жизни.
И это все о нем
«То были далеко не лучшие времена в моей жизни. Семь лет тяжелой, изнурительной, непонятной для медицины болезни. Обследования, бесконечные походы к врачам в разных городах Украины, экстрасенсы – перепробовано все. Силы таяли, и уже не было ни отчаянья, ни страха, только тяжелая, давящая усталость от схватки с недугом и желание, чтобы все поскорее закончилось. Говорят, надежда умирает последней. Так вот на тот момент моя надежда находилась в состоянии клинической смерти. Уже не помню почему и зачем, но я позвонила моему другу Виктору Сыроватскому. О чем говорили – тоже не припомню, но в конце разговора Витя сказал, что на днях ко мне приедет со священником. «Наверное, пора», – подумалось мне тогда. А назавтра, к вечеру, ко мне подошел муж и сказал:
– Оля, а к тебе гости!
В мою комнату, мрачную, темную и давно уже не убиравшуюся женской рукой, вошел Витя, а с ним высокий незнакомец с пучком длинных волос, забранных на затылке резинкой.
– Ну что, поднимаемся? – сходу обратился ко мне незнакомец и неожиданно улыбнулся.
– Это отец Вячеслав, священник из храма Сергия Радонежского. Мы приехали тебя проведать и немного поддержать, – сказал Виктор.
Так произошло мое знакомство с отцом Вячеславом.
Как-то сразу я доверилась его умному, казалось, все понимающему взгляду, его добрым, внимательным глазам, простым словам, негромкому говору. Где и силы взялись – поднялась с постели, кажется, даже попыталась рассказать о своих проблемах со здоровьем. Час, а может, и больше, длилась беседа. Уже уходя, у порога, он оглянулся и со словами: «Все у тебя будет хорошо, ты будешь жить. Готовься к исповеди и причастию, я приеду снова» ушел вместе с Виктором. Приехал через три дня, как и обещал. Совершил таинство исповеди и причастия, поздравил. Потом сидели, разговаривали «за жизнь». В основном он рассказывал, как ухаживал за своим тяжело больным отцом. Я почти молчала, говорить не было сил.
Как вдруг он спросил:
– А чья это гитара в углу пылится?
– Моя, – ответила я, еле шевеля губами.
– Так сыграй!
– Ну что вы, я уже лет как семь не пою, гитару даже в руки не беру из-за болезни. Да что там гитара, я улыбаться разучилась, забыла, как это делают люди.
– Ну тогда дай-ка я попробую!
Он извлек инструмент из пыльного угла и, аккомпанируя себе на трех аккордах, стал петь какую-то смешную песенку. И я вдруг вспомнила, как улыбаются люди, как у них при этом растягиваются губы, и морщинки при этом лучиками вокруг глаз появляются. Наверное, это была не лучшая из моих улыбок, но это была первая улыбка за многие годы болезни.
Прошло время. Отец Вячеслав еще не раз и не два приезжал к нам домой. Как-то так тихо и незаметно я поднялась, стала понемногу что-то делать по дому, начала даже губы красить. И наступил день, летний, теплый, когда меня позвали выступить в концертной программе в нашей Альтанке… Было очень страшно. Такое ощущение, как будто тебе новые ноги пришили и тебе придется их расхаживать. Эти новые пришитые ноги. Приехал отец Вячеслав на своей старенькой «Таврии», благословил и отвез на место проведения концерта. А выступила я с песней на слова Юлии Веретенниковой «Никола». Это была первая моя песня после болезни:
Как по чистым доскам пола, тесаным, некрашеным,
Приходил святой Никола, ничего не спрашивал,
Не скрипела половица у святого под пятой.
Попросил воды напиться, улыбнулся, как святой,
Отхлебнул совсем немного, поклонился, прочь пошел…
Я – за ним: пуста дорога, месяц тоненький взошел.
А вернулась – пол и стены полыхнули серебром,
Брызнул свет проникновенный, окропил убогий дом.
И остался запах мяты навсегда под потолком.
Мятный дух печаль утраты исцеляет холодком.
И с тех пор не замерзает ни в какие холода,
Не цветет, не убывает в кружке глиняной вода.
Ночью крыша, окна, двери серебрятся под луной,
И приходят к дому звери разговаривать со мной.
С тех пор у меня началась новая, совершенно иная жизнь. Но я не о себе, я все о нем, об отце Вячеславе. Как же значим в моей жизни этот человек, ЧЕЛОВЕК, и как священник, и как друг. Потом, бывало, снова попадала в больницы, то с гриппом, то еще с какими-то проблемами, и он приезжал прямо в палату, исповедовал, причащал, потом просто сидели, говорили, говорили о разном – о творчестве, о музыке. Да мало ли о чем могут говорить люди. За благословением к нему приходила в церковь, если ехать куда или серьезные концертные программы. И всегда так спокойно становилось от его простых слов, сказанных негромко, по-доброму. От улыбки, от мудрого совета. С мамой как-то серьезный конфликт вышел. Очень я тогда переживала, сомневалась, как поступить. Прислушалась к совету отца Вячеслава. Как же я ему благодарна за тот совет! Наверное, найдутся те, кто прочтет мой рассказ и скажет, что все это из области психологии. А я бы добавила – из области добра, человечности, бескорыстия, неравнодушия, тепла, сочувствия, любви, веры, милосердия. Это по нынешним временам большой дефицит.
Отца Вячеслава я часто приглашала на свои концертные программы, и, если вижу его в зале, а его трудно не заметить из-за его роста, как-то спокойно становится, надежно. Волнение куда-то девается, появляется уверенность, и ты предаешься творчеству, как будто сил тебе кто прибавляет в момент выступления.
А со вчерашнего дня, как узнала, что отец Вячеслав в большой беде (автокатастрофа, реанимация), да еще так далеко от дома родного, в Орле, – и тревога на сердце, и боль, и беспокойство, и… молитва, молитва, молитва. Ты держись там, Батюшка!
Молюсь за тебя, отец Вячеслав, и за матушку Лию. И мои друзья молятся, и друзья моих друзей. Да хранит тебя твой Ангел Хранитель! Да пребудет с тобой Господь Бог наш! И Пантелеймон целитель поможет тебе в твоем недуге, как помог мне в свое время… вместе с тобой».
Ольга Козаченко, ФБ
P.S. В связи с тем, что лечение очень дорогостоящее, тем, кто может помочь финансово, сообщаем реквизиты карты «ПриватБанка».
5168 7423 4561 0400,
Анастасия Вячеславовна
Дьяченко
P.P.S. Реквизиты для помощи семье покойного о.Алексия:
5168 7572 7619 0107
Елена Ивановна Радивилова
Источник: http://www.shans.com.ua/