Слияние с поглощением. Зачем греко-католики хотят объединиться с ПЦУ
Накануне Нового года в церковной жизни Украины произошло мало кем замеченное событие. Через несколько дней после создания Православной церкви Украины к ее главе Епифанию обратился глава украинских греко-католиков. И предложил ПЦУ ни много, ни мало – объединение.
Готовность УГКЦ, подчиняющейся Папе римскому, слиться с ПЦУ, которая скоро станет вотчиной православного патриарха Варфоломея – крайне интересное событие. Ведь с одной стороны может быть поставлена точка в унии, которой в Украине уже сотни лет. А с другой – может произойти и совсем обратный процесс: уния может охватить половину украинского православия.
“Страна” разбиралась, что именно предложил глава греко-католиков Святослав Шевчук своему коллеге Епифанию Думенко. И насколько реально слияние католиков восточного обряда с новоявленной православной церковью, чье мировое признание пока под вопросом.
Что предлагает главный греко-католик
18 декабря – то есть, через три дня после создания ПЦУ – блаженнейший Святослав написал письмо-поздравление Епифанию. Оно опубликовано на сайте УГКЦ.
Он поздравил новоизбранного предстоятеля. И в первом же абзаце заявил, что состоявшийся в Киеве собор – это важный шаг “на пути к полному единству Церквей Владимирова Крещения”. Уже это начало говорит о многом.
Дальше Святослав заявил о том, что обе церкви должны установить евхаристическое общение (то есть, вместе причащаться) и в конце-концов прийти к “будущему патриархату объединенной Киевской церкви”.
“Хотя еще сегодня мы не находимся в полном евхаристическом общении, однако призваны совместно преодолевать препятствия, стоящие на пути к единству. Эту историческую миссию и фундамент будущего патриархата объединенной Киевской Церкви заложили еще славные церковные мужи Петр Могила и Иосиф Вельямин Рутский.
В этот знаменательный момент я протягиваю руку от имени нашей Церкви к Вам и всех православных братьев, предлагая вам начать вместе прокладывать наш путь к единству, к правде. Потому что от того, насколько мы сегодня будем лелеять единство и преодолевать то, что нас разделяет, зависит будущее Церкви, нашего народа и Украинского независимого европейского государства.
Именно Бог есть тем, кто объединяет нас вокруг себя”, – обратился к Епифанию Святослав.
Как понимать главу УГКЦ
В сухом остатке слов главы УГКЦ видится следующее.
Это, во-первых, приглашение к диалогу, а не согласие объединяться на любых условиях. Причем высказанное в максимально неконкретной форме. Впрочем, конкретика если и обговаривается, то уже при двусторонних контактах.
Правда, кое-что прозвучало: евхаристическое общение. Как православный может причащаться с католиком (пусть и “греко”) – Шевчук не поясняет. Но по идее пути только два – или православный становится католиком, или наоборот.
Впрочем, под объединением здесь вряд ли подразумевается переход под ПЦУ, у которой пока проблемы даже с признанием внутри самого православного мира. Тогда как греко-католики имеют полную международную легитимность через Ватикан. Поэтому вполне вероятно, что единство в униатской церкви видят явно не в форме перехода в православие (детальнее о мотивах УГКЦ мы поговорим ниже).
Во-вторых, интересно, что Шевчук использовал название “патриархат”, рисуя перспективы гипотетической объединенной церкви. В то время как ПЦУ – это всего лишь митрополия Константинополя. Стать патриархатом она сможет, лишь выйдя из подчинения Варфоломею. Чего по условиям Томоса нет и не предвидится.
Глава греко-католиков не может этого не понимать. Либо он допустил оговорку – либо в завуалированной форме предлагает Епифанию с помощью униатов побороться за более высокий статус новой православной церкви.
И в этом греко-католики могут сыграть значительную роль – ведь по многим параметрам они имеют больше веса в церковной жизни Украины, чем ПЦУ – пусть они и усилена поглощением автокефальной церкви, а также некоторых приходов Московского патриархата.
Влияние греко-католиков в Украине
Греко-католическая церковь появилась еще в шестнадцатом веке – когда земли Западной Руси (территории нынешней Белоруссии, центральной и западной Украины) находились под польским владычеством. Поляки вели агрессивное окатоличивание местного православного населения, которое, как могло, этому сопротивлялось.
Чтобы побороть это сопротивление, католики навязали “восточной Польше” Брестскую унию – по сути новую церковь, которая внешне, по всем обрядам, выглядела как православная. Но подчинялась Папе римскому и следовала католическим догматам.
В унию священников и верующих загоняли силой. По сути это был тот же католицизм, только, как говорилось – “восточного обряда”.
Со временем униатская церковь утвердилась на западных украинских и белорусских землях, теряя влияние, когда они подпадали под власть русского царя или позже – большевиков. При СССР греко-католики ушли в подполье, из которого вышли уже в независимой Украине.
Отметим, что униатство при этом оставалось основной религией для украинской диаспоры в США и Канаде (второй по величине зарубежной украинской церковью была никем не признанная УАПЦ). Поэтому за рубежом греко-католики чувствовали себя вольготно, получая к тому же поддержку от Запада в рамках “холодной войны” с Советским Союзом.
В общем, к независимости УГКЦ подошла с весьма солидным бэкграундом, который имеет более чем трехсотлетнюю историю – а главное, с международным признанием. В отличие от Киевского патриархата, который меньше месяца назад сменил вывеску и превратился в Православную церковь Украины.
О том, что греко-католики и ПЦУ – практически равные игроки, говорит и церковная арифметика.
У греко-католиков почти четыре тысячи приходов, а если считать с римо-католиками – это 4810 религиозных общин. У ПЦУ на данный момент 6334 приходов, унаследованных от Киевского патриархата и автокефалов.
При этом нужно понимать, что количественная разница для униатов не фатальна. В УГКЦ почти пять миллионов прихожан, которые сосредоточены в самых религиозных регионах страны – западных. Они более традиционны, чем верующие ПЦУ – которые часто дизориентированы и не всегда понимают разницу между разнообразием православных патриархатов, посещая и тот, и другой.
Скажут, что и греко-католики имеют своих “перетекающих” верующих – римо-католиков. Но они никакой путаницы не вносят – ведь и у тех, и у других один первоиерарх. И одна церковь по сути дополняет другую. При этом разницу сами прихожане знают, поскольку могут отличить службу на латыни от литургии на украинском языке. То есть – они ходят в разные храмы, но составляют единый организм.
О том, что верующие УГКЦ более мотивированы, говорит и число монахов. У греко-католиков оно выше в пять раз – 1169 (вместе с римо-католиками – 1810) против 231 у ПЦУ. Соответственно, больше монастырей имеют униаты – 123 (с “чистыми” католиками – 232) против 74 у церкви Епифания.
Сравнить количество верующих УГКЦ и ПЦУ не представляется возможным. До недавнего времени последняя носила название Украинской православной церкви Киевского патриархата. Учитывая, что почти так же звучит название канонической УПЦ, то многие верующие относят себя к обеим церквям.
При этом скорее всего церковь митрополита Онуфрия более многочисленна: у нее более 12 тысяч приходов, втрое больше священников, чем в ПЦУ, и почти пять тысяч монахов. Уже эти цифры говорят о том, что и прихожан в УПЦ МП – больше.
.png)
Источник данных: Религиозно-информационная служба Украины
Но вернемся к греко-католикам. Сложно себе представить, что при сопоставимых “мощностях” она согласится на поглощение со стороны ПЦУ. Не в пользу последней играет и фактор “полупризнания”. Томос патриарха Варфоломея не гарантирует полноценного вхождения в православный мир, где многие уже заявили о неприятии церковных событий в Украине.
Так кто кого планирует поглощать?
Чего на самом деле хотя греко-католики
Вариантов здесь видится два.
1. Униаты хотят вернуться в православие. Однако в эту версию верится с трудом по причинам, изложенным выше. Греко-католики слишком спаяны и исторически мотивированы, чтобы раствориться в новой и пока не оперившейся православной церкви, чьи прихожане подчас сами не знают, какому патриарху молятся.
2. УГКЦ (и стоящий за ней Ватикан) планирует расширить свое влияние на Украину. Церковь, имеющая легитимность в Риме, уж точно имеет больше оснований на миссию “ввести Украину в Европу”, чем сидящий в Стамбуле патриарх Варфоломей.
На Европу есть намек и в тексте письма Святослава: “От того, насколько мы сегодня будем лелеять единство и преодолевать то, что нас разделяет, зависит будущее Церкви, нашего народа и Украинского независимого европейского государства”.
Как говорилось выше, униаты пока только приглашают Епифания к диалогу. Но это приглашение может стать открытой дверью, в которую рано или поздно смогут войти епископы ПЦУ, желающие больше определенности в разных вопросах – от международного признания до проблем церковной собственности.
Тем более, что “мятежники” в новой православной церкви уже вовсю заявляют о себе. Они высказывают недовольство и результатами объединительного собора, и непомерными, с их точки зрения, требованими Варфоломея – который не дал реальной автокефалии, да еще и хочет прибрать к рукам богатые приходы и монастыри.
Впрочем, мессидж направлен прежде всего на Епифания, который уже сейчас находится на жесткой “растяжке” между “старой гвардией” Киевского патриархата в лице Филарета, светской властью в лице Порошенко и Константинополем, у которого свои масштабные “хотелки”. Главе пока непризнанной ПЦУ приоткрыли возможность избавиться от навязчивых кураторов и сыграть в свою игру. Ведь статус “человека Ватикана” дает куда больше независимости от украинских элит.
Впрочем, сам Епифаний этой темы еще не комментировал. Правда, сразу после обретения нового титула он предложил праздновать рождество с католиками – 25 декабря. Чем показал себя даже “католичнее” греко-католиков, которые отмечают рождение Христа вместе с православными – 7 января.
А уже на следующий день – 18 декабря – прозвучало предложение от главы УГКЦ объединяться. На которое Епифаний пока не сказал “нет”.