Конфликт из-за контракта: несколько сотрудников театра им. Щепкина остались без работы
В январе 2016 года был принят закон (№955-VIII), существенно изменивший условия работы учреждений культуры. Речь идет о контрактной системе.
Изначально предполагалось, что по контракту на должность будет назначаться только руководитель, но на выходе получилось, что контракт обязан подписывать весь творческий состав. Причем, в отличие от руководителя, с которым контракт заключается на пять лет, для творческой труппы его срок составил один год.
Из творцов превратились в рабов?
Что из этого получилось на практике – нам рассказали обратившиеся в редакцию актеры Сумского областного театра драмы и музкомедии им. Щепкина Владислав Вознесенский и Михаил Шамунов.
– В нашем театре по вопросу заключения контрактов в ноябре прошлого года были проведены собрания трудового коллектива. Тогда директор Николай Юдин заверил нас, что подписание контракта – чистая формальность, что этот вариант контракта – на год, а не на три года, что он нужен, чтобы усовершенствовать типовые контракты. При этом он сказал, что по окончании действия контракта никто уволен не будет. И хотя актеры подготовили изменения к контракту, весь творческий коллектив все же заставили подписать контракты без них. Причем те документы, что мы подписывали, не были согласованы с профсоюзом (хотя это предусмотрено колдоговором между администрацией и профсоюзами), в них не было номеров, мокрых печатей, сроков, они не были прошиты. И вот срок действия этих контрактов истек. Семь сотрудников театра получили уведомления, что с ними контракт возобновляться не будет. Остальным дали на подпись тот же вариант контракта, без каких-либо изменений – и снова на год. К тому же многие были вынуждены подписать заявления об уходе по соглашению сторон без даты (они хранятся у администрации «на всякий случай»).
Получается, если раньше артист был защищен трудовым законодательством и для его увольнения должны были быть веские основания, то сейчас его можно легко уволить по истечении срока контракта только потому, что он неудобен, у администрации не совпадают с ним политические взгляды, он не соглашается молча со всеми решениями и т.п. Директор единолично принимает решение, с кем продлевать контракт, а с кем нет, и никому не отчитывается о мотивах такого решения. Артисты же постоянно находятся под угрозой увольнения, ведь год – это очень небольшой срок. Как в таких условиях можно работать над собой и развиваться? Творец становится исполнителем воли администрации, фактически закон превратил артистов в послушных рабов. А ведь они должны выходить на сцену и творить, радуя зрителей…
Среди тех, кого уволили, – артисты с 20-30-летним стажем: куда им идти работать дальше? Уезжать в другой город? Но у них тут семьи, дети, жилье… И проблема эта не только у нас: ведь реформированию подверглись все учреждения культуры. В театрах многих городов возникли похожие конфликтные ситуации. В Харьковском театре, например, 3% артистов не подписали контракт и судятся, чтобы его признали антиконституционным. Идут суды в Чернигове, Днепре, Херсоне… Мы тоже обратились в суд с иском об изменении условий контракта, будем оспаривать и свое увольнение.
Роль профсоюза свелась к одобрению премий
Среди уволенных сотрудников театра – и руководитель профсоюза работников культуры Елена Власко, проработавшая здесь 32 года. Миссия профсоюза – защищать своих членов, в том числе – и от незаконных действий администрации. И Елена Петровна уверена, что причиной ее увольнения была именно эта работа:
– С самого прихода Н.Юдина в театр у нас не было понимания и взаимодействия. Он начал подминать коллектив под себя, разделять его, выявлять очаги сопротивления. Он пытался внести изменения в должностные инструкции (тогда мы через суд отстояли свою точку зрения), ввести подпись в журналах прихода-ухода для артистов и т.п. На тот момент в нашем профсоюзе было около ста человек – и примерно столько же – в профсоюзе «Солидарность». Но из-за такой нездоровой ситуации люди начали уходить из профсоюзов, увольняться из театра. Вообще мы поняли, что директор не терпит возражений, диалог с ним невозможен. В прошлом году, когда людей вынудили подписать контракты, которые и документом назвать нельзя, они поняли, что смысла в профсоюзах больше нет, также они уже не смогут защитить их от увольнения. И те, кто остался в театре, начали выходить из профсоюзов. Мы пытались провести с администрацией переговоры, но все наши обращения остались без ответа. В марте этого года нам предоставили проект нового коллективного договора, согласно которому профсоюзы вообще не являлись его стороной. Это было последней каплей. Я написала в управление Гоструда заявление о всех нарушениях, которые были в театре, – о вызовах людей на работу в неурочное время, изменениях в доплатах и индексациях, согласно которым теперь, например, уборщицы не получают 10% надбавки за уборку туалетов, хотя это предусмотрено колдоговором, зато бухгалтерия получает доплату за работу на компьютере. Артистов заставляют выполнять работу, не соответствующую их образованию и квалификации. Фактически роль профсоюза свелась к тому, чтобы ставить подписи на приказах о премировании нужных сотрудников. Но в ответ я получила отписку. Поэтому пришлось обратиться в прокуратуру Сумской области, Генпрокуратуру и НАБУ с заявлением о нарушениях со стороны инспекции Гоструда при проведении проверки и о новой проверке работы администрации театра. Также я обратилась в суд с заявлением об изменении и дополнении условий контракта.
На собраниях директор всем говорит, что председатель профкома расшатывает ситуацию: «Я созидаю, а она разрушает». В результате я получила предупреждение о прекращении действия контракта, хотя как к артистке хора ко мне никаких претензий не было. Я обратилась в обком работников культуры, но мне сказали, что контракт составлен таким образом, что ничего сделать нельзя. Затем я узнала, что администрация инициировала собрание профсоюза – что само по себе нонсенс – и предложила членам профкома предварительно обсудить ситуацию. Мне позволили прийти на профком – возникший спор закончился тем, что большинство членов профкома написали заявления о выходе из профсоюза. На следующий день, 29 ноября, состоялось профсоюзное собрание. Вопреки нежеланию администрации видеть Власко Елену в театре, члены профсоюза вновь выбрали ее в профком.
ВШ присутствовал на этом собрании, где обсуждалось создавшееся положение, увольнение руководителя ячейки профсоюза работников культуры, в которой осталось 35 человек, в создавшихся условиях. На нем перед членами профсоюза выступил директор театра Николай Юдин:
– Вы не можете не видеть того, что происходит в театре. У нас идут ремонты, гастроли, новые постановки, установлены новые коэффициенты оплаты труда. Где в театрах есть такое развитие, как у нас сейчас? Я как руководитель поддерживаю коллектив. Но у нас возникли проблемы с профсоюзом. В лице руководителя профсоюза мне нужен не постоянно конфликтующий общественный деятель, а соратник и помощник. И тогда мы сможем плодотворно работать над возникающими проблемами. Массовый выход из профсоюза – это не решение проблемы. Когда профсоюз соберется в единое целое, мы возобновим сотрудничество и будем с ним работать.
О необходимости сохранения профсоюза работников культуры в театре говорили и представители областного совета профсоюзов и обкома профсоюза работников культуры:
– Ситуация, в которую попали профсоюзы сейчас, не очень хорошая. Мы рискуем дойти до того, что никто не даст сотрудникам открыто высказать свое мнение, каждому придется общаться напрямую с администрацией, идти на предложения о «сотрудничестве». Поэтому очень важно сохранить профсоюзную организацию. Елена Петровна руководила ею не один год, она всегда стояла на защите интересов артистов. Но если сейчас возникла такая ситуация, ее нужно как-то решать. Возможно, поможет перезагрузка профсоюза.
Профсоюзы – гарантия выполнения условий контракта
О том, как проходит внедрение контрактной системы в учреждениях культуры Сум и какую роль при этом сейчас играют профсоюзы, мы поговорили с руководителем областного профсоюза работников культуры, директором Сумской областной филармонии Александром Даниленко:
– Нормы закона распространяются на все учреждения, где есть творческие работники (филармонии, театры и др.). С каждым из них, начиная с директора, заключаются контракты – на год, на три, на пять лет. Сотрудники филармонии заключили их на год. Годовой контракт более мобильный, он позволяет влиять на ситуацию. Я провел в коллективе собрание, объяснил, что если человек – специалист в своем деле и достойно выполняет свои обязанности, то никаких вопросов к нему быть не может. Но, с другой стороны, контракт является и возможностью воздействия на нерадивых сотрудников, которые пренебрегают своими обязанностями и не соответствуют требованиям. И в этом его ценность для руководителя. Да, эта система не совершенна и недоработана. В законе не предусмотрена комиссия, которая в спорных ситуациях решает, имеет человек право продолжать работу или нет. Поэтому мы решили этот вопрос на местном уровне. Увольнение согласовывается с профсоюзом. А у нас все работники филармонии, 125 человек, – члены профсоюза. И если человек не согласен с увольнением – я как руководитель должен убедить профсоюз найти аргументы для увольнения.
Но если работник – специалист и хорошо справляется со своими обязанностями, но просто не нравится директору, что приводит к конфликтам, – то профсоюз может поднять вопрос и о несоответствии занимаемой должности директора.
Что касается конфликта в театре, то он возник давно. Руководитель профсоюза – принципиальная, деятельная женщина, но иногда нужно слышать и других, искать компромиссы. Я надеюсь, что перезагрузка даст толчок для развития новых отношений между администрацией и профсоюзом.
Контрактная система – благо для театра?
Почему же были уволены семь сотрудников театра, нам рассказал его директор, заслуженный деятель искусств Украины Николай Юдин:
– Все изменения в творческом составе у нас происходят согласно действующему законодательству. Закон о культуре, в который внесены изменения, регулирует контрактную систему в полном объеме, и мы его выполняем. Эта система дала нам возможность строить работу по-новому. Ведь у сотрудников появился дополнительный стимул к творческому развитию.
Я действительно обещал, что ни один человек не будет уволен в течение действия его контракта – и ни один сотрудник не был уволен, хотя основания для этого были (те же грубые нарушения трудовой дисциплины). К сожалению, не все сотрудники соответствуют занимаемым должностям. Есть нетанцующие артисты балета, неиграющие музыканты, непоющие вокалисты. И мы с ними будем прощаться. Никому не позволено просто проводить время на работе. Ко мне обращаются хормейстер, дирижер, режиссер – и говорят, что человек не может выполнять свои обязанности. Например, артист хора постоянно фальшивит, музыкант неправильно играет. Артист балета не может профессионально станцевать свою партию. Артист драмы получает только негативные отзывы, уходит в запои, ставит под удар работу целого коллектива.
Наш театр активно развивается. Впервые за долгое время мы выступаем на театральных фестивалях, выезжаем на гастроли (нас туда приглашают). Мы сделали себе имя. Нам каждый раз нужно показывать более высокий уровень игры. Для этого в коллективе должны быть настоящие профессионалы, которые хотят работать и развиваться. И если кто-то этого не хочет или просто не может по своим природным данным, – он должен освободить место для тех, кто может. Благодаря конкурсам на вакантные места, к нам приходят молодые артисты. Молодежь нам доверяет и хочет быть с нами. Но это не значит, что мы освобождаем им место за счет старших по возрасту артистов. У нас есть работники пенсионного возраста, настоящие мастера – и если бы кто-то из них захотел уволиться, я бежал бы следом за ними и просил их вернуться. Потому что эти люди умеют работать! А очищать коллектив от балласта необходимо. Каждый из тех, кого мы уволили, сам знает, какой он специалист, и как работает.
Решения об увольнении принимаются по рекомендации руководителя того подразделения, в котором работает артист. Кто, как не непосредственный руководитель, знает, на что способны его подчиненные и как они работают? Но если человек недоволен увольнением, он может на равных со всеми условиях участвовать в конкурсе на должность и доказать свои способности независимой комиссии. Если комиссия скажет, что этот человек может работать так, как нужно, мы заключим с ним контракт. Потому что главный критерий – это профессиональные способности артиста, то, что он может показать зрителям.
***
И действительно, один из обратившихся к нам артистов собирается подать документы на конкурс. Правда, не на свою бывшую должность вокалиста, работа на которой не удовлетворяла руководство, а на должность артиста драмы. И, как нам стало известно, у него есть все шансы получить это место – как к артисту драмы претензий к нему нет. Но последнее слово остается за комиссией.
Конечно, позицию руководства театра нельзя не понять – ведь от правильного подбора людей зависит тот итоговый продукт, который видят и оценивают зрители. А конфликтные ситуации только мешают работе всего коллектива. Но все же хочется верить, что закон о культуре еще будет доработан – и сотрудники учреждений будут лучше защищены от ежегодной угрозы увольнений.
Ярослав Берест, Ваш Шанс